"Окрестности": Наталия Сухостав в роли подследственной
В театральном мире Саратова не так много бесспорных фигур, но есть одно имя, которое с неизменным уважением произносят даже далекие от сценического искусства люди. И речь не об актере или режиссере, хотя и эти профессии она освоила в совершенстве – Наталия Сухостав стала легендой, работая театральным педагогом. Через ее студию во Дворце пионеров прошли десятки в будущем заслуженных и народных артистов, от Табакова до Конкина.
Тем не менее, в долгой жизни Наталии Иосифовны были события, о которых знали только близкие.
Наталия Сухостав, 1925 г.
Наталия родилась в Мичуринске 27 декабря 1909 года. Ее отец – известный в Саратове врач Иосиф Карлович Сухостав, сын чеха, принявшего русское подданство. Всю жизнь работал в системе железной дороги. И если в 1913 году гражданину «римско-католического вероисповедания» для поездки в Санкт-Петербург еще требовалось заверенное жандармом удостоверение, то после революции новая власть выдала специалисту-эпидемиологу полный карт-бланш.
Цитирую ведомственное телеграфное сообщение 1917 года: «Ввиду развития холерной эпидемии и необходимости принятия экстренных мер к ограничению ее развития, к скорейшему ее прекращению требующих полной согласованности действий всех служащих дороги, как врачебной службы, так и прочих, председатель медико-санитарного совета доктор И.К. Сухостав ставится во главе врачебной службы всей сети Рязанско-Уральской железной дороги с возложением на него обязанностей главного врача дороги. Доктору Сухоставу как главному врачу дороги соответственно присваиваются все права и обязанности заведующих отдельными службами с непосредственным подчинением ему всех служащих».
Иосиф Карлович Сухостав с женой Марией Ивановной и дочерью Наталией
Семья Иосифа Карловича жила в Саратове, его дочь Наталия училась в театральной студии при Драматическом театре им. Карла Маркса. После окончания студии, в 1928 году, стала актрисой этого театра.
В 1934 году Наталия вышла замуж за прокурорского работника и перспективного спортсмена Виктора Томашайтиса, чье экзотическое происхождение и биография, безусловно, заслуживают внимания.
Отец Виктора происходил из литовских крестьян, а мать была уроженкой Финляндии, со школьных лет жившей в России. Казимир Томашайтис до революции работал управляющим имением, и закончил жизнь в Саратове, будучи заведующим хозяйством в колонии несовершеннолетних правонарушителей на Второй Гуселке в 1919 году.
Похвальный лист саратовского гимназиста Виктора Томашайтиса, 1916 г.
Виктор родился в мае 1903 года в имении Марьино помещицы Катковой, в 1914 году вместе с семьей переехал в Саратов и поступил во Вторую гимназию. Бросил учиться, когда умер отец, а гимназия стала называться Второй Советской школой второй ступени. Работал последовательно счетчиком губернского исполкома, делопроизводителем в отделе юстиции, а закончив курсы, был принят в прокуратуру. В момент знакомства с будущей женой Виктор Томашайтис уже работал народным следователем Саратовской городской прокуратуры.
Виктор Томашайтис с командой теннисистов г. Саратова, 1930-е
Семья жила на улице Дзержинского, 19, в квартире мужа.
В 1937-м Наталия Сухостав перешла в ТЮЗ, только что разместившийся в привычном для нас здании на Вольской, 83.
Виктор Томашайтис и Наталия Сухостав в квартире на улице Дзержинского, 1937 г.
И в том же году ее семью стали целенаправленно разрушать карательные органы. К слову, здание НКВД находилось в двух шагах от дома, на углу Дзержинского и Вольской.
25 декабря 1937 года был арестован отец Иосиф Сухостав по обвинению «во вредительстве, проведении антисоветской агитации и пропаганды и участии в контрреволюционной деятельности».
5 февраля 1938 года во внутреннюю тюрьму НКВД был доставлен Виктор Томашайтис. Причина его ареста заключалась в том, что органы раскрыли контрреволюционную троцкистско-зиновьевскую группу в прокуратуре Саратовской области. В преступное сообщество входило все руководство: главный прокурор С.А. Пригов, а также работники В.М. Ткаченко, Б.Е. Кулаков, А.И. Полухин, Л.М. Микицинский, В.Н. Устинов, Ю.Р. Фрадин и В.К. Томашайтис. Разумеется, все их преступления существовали лишь в головах следователей, о чем красноречиво свидетельствуют написанные спустя 20 лет документы о реабилитации.
Сначала к заключенному Виктору Томашайтису применялись поощрительные меры. Ему разрешали писать жене, что само по себе было вопиющим исключением из тюремной практики тех лет.
«Я здоров, – сообщал он в письме 3 апреля 1938 года. – Это самое главное. И, что не менее важно, спокоен. И буду всегда спокоен, пока ты меня любишь и ты со мною. Ведь не важно, что на некоторый срок мы не вместе физически. Думаю о тебе всегда и знаю, уверен, что и ты думаешь обо мне много и хорошо. Я такой же, каким от тебя ушел и таким же вернусь к тебе, когда бы то ни было. Живу сносно, читаю, играю в шахматы, почти, как Капабланка. Большое спасибо тебе за масло. Оно очень нужно. Сговорись с гр. Корнелаевым, когда можно будет передать чего-нибудь сладкого. Не конфет, а лучше всего помадки. Из вещей мне больше ничего не нужно. И так у меня целый гардероб».
Однако вскоре следователи (в том числе упомянутый Томашайтисом Кирилл Корнилаев) решили кардинально поменять методы допросов. После 27 апреля писем от Томашайтиса больше не было, однако Наталии Сухостав каким-то образом разрешили свидание, и «вместо спортивного молодого человека (Томашайтису в 1938-м было всего 35 лет; он входил в теннисную элиту СССР) она увидела сгорбленного седого старика с перебитыми костями и выбитыми зубами». Цитируется сборник «290 лет прокуратуре России» (Саратов, 2012, автор-составитель А.Е. Михальчук).
Это было первое и последнее свидание.
Виктор Томашайтис, 1935 г.
20 мая 1938 года выездная сессия Военной коллегии Верховного суда СССР за 10 минут рассмотрела дело Томашайтиса и приговорила его к расстрелу. 22 мая приговор был приведен в исполнение.
Список из 168 саратовцев, приговоренных к смерти в тот же день, что и Виктор Томашайтис, был утвержден Сталиным и Молотовым еще 3 мая. Т.е. по сути, вся эта «сессия» была лишь формальностью.
Разумеется, о расстреле мужа Наталия Сухостав узнала уже после войны.
А 23 июня 1938 года было возбуждено дело и против нее самой. При этом начальник саратовского управления НКВД Альберт Стромин ссылался на оперативный приказ НКВД СССР №00486 «Об операции по репрессированию жен и детей изменников родины». В постановлении было указано, что жена Виктора Томашайтиса «знала о связях своего мужа с контрреволюционными элементами».
28 июня 1938 г. Наталия Иосифовна была вызвана на допрос. Оперуполномоченный УНКВД Кирилл Рогачев записал ее анкетные данные. Н.И. продиктовала род своих занятий – актриса Деттеатра (так принято было называть будущий ТЮЗ). Социальное происхождение: «отец врач, мать домашняя хозяйка, имущества не было». Образование – «среднее, театральная студия».
Следователей интересовали три вопроса (запись допроса приводится без изменений).
«Вопрос: С какого времени Вы знакомы с мужем Томашайтис Виктор (до замужества).
Ответ: Познакомилась я с мужем в 1932 г. и до 1934 года очень редко встречалась. Вышла замуж за него в первой половине 1934 г. Он в это время работал следователем Горпрокуратуры.
Вопрос: Кто был из близких знакомых и посещающих дом.
Ответ: Общие знакомые были у нас актеры театра Карла Маркса и детского: 1) Асламазова Нина Нестеровна, ее муж Макаев, Муратова Людмила Степановна. Кроме <того,> были случаи посещения нашей квартиры знакомыми мужа: Устинов – следователь Горпрокуратуры, Микицинский – следователь Облпрокуратуры, Миронов – работник Горпрокуратуры.
Вопрос: Что Вам известно о к<онт>р<еволюционной> деятельность Вашего мужа.
Ответ: Мне ничего неизвестно, и он мне никогда не говорил».
В тот же день, 28 июня 1938 года, Наталия Сухостав дала подписку о том, что обязуется «из гор. Саратова никуда не выезжать и проживать по ул. Дзержинская, дом 19, кв. 1». Из ТЮЗа она вынуждена была уволиться.
Упомянутые Наталией Иосифовной на единственном допросе коллеги по сцене не привлекли внимания органов. Нина Асламазова выступала на сцене Саратовского драмтеатра с 1934 по 1980 год, а в 1973-1980 годах заведовала труппой театра. Людмила Муратова (1913-1998) впоследствии стала заслуженной артисткой РСФСР. В 1931-1933 гг. и 1955-1989 гг. также работала в саратовской Драме.
Все перечисленные Сухостав прокурорские работники к моменту ее допроса были уже расстреляны.
30 августа 1938 года дело в отношении Наталии Сухостав неожиданно было прекращено. В постановлении говорилось, что «Предъявленное обвинение Сухостав Н.И. в процессе расследования не подтвердилось, Сухостав Н.И. с контрреволюционным элементом связана не была и о контрреволюционной практической деятельности участников антисоветской правотроцкистской организации не знала, как и о наличии этой организации». Постановление подписали временный исполняющий должность начальника УНКВД Саратовской области капитан Александр Вишневецкий, сержант Иринарх Беневоленский, сержант Дмитрий Манохин и лейтенант Иван Голубев.
Подписку о невыезде Сухостав следовало аннулировать тогда же, но фактически она была снята лишь 3 апреля 1940 г.
Повторюсь, о смерти Виктора Томашайтиса Наталия Сухостав не знала. Ее отца Иосифа Карловича выпустили из тюрьмы 5 февраля 1939 г. «в связи с неизлечимой болезнью». Прославленный врач умер инвалидом в голодном Саратове в январе 1943 года.
Покинув навсегда сцену, Наталия Сухостав в 1940-1941 годах работала в саратовском Дворце пионеров, но и оттуда ее вынудили уйти, и артистка находила ставки то санитарки, то уборщицы.
В 1943 году Наталию Иосифовну снова пригласили во Дворец пионеров руководить театром «Молодая гвардия». Ее мытарства закончились, художественный отдел и театральную студия Сухостав возглавляла до 1985 года.
Умерла Наталия Иосифовна 24 октября 1990 года в том же доме №19 на улице Дзержинского, откуда навсегда забрали ее мужа, и с крыльца которого она каждый день видела здание НКВД, в котором он был расстрелян, и куда она сама ходила на допрос более полувека назад.
Автор благодарит за всестороннюю помощь Владимира Всеволодовича Гиттермана, предоставившего материалы из семейного архива.